ТОРЧКИ ХОДЯТ ПАРАМИ
В Белфорте по-прежнему, как и в старые добрые времена, постоянно ищут, подо что бы еще можно было бы использовать свободные помещения. На этот раз первый этаж отвели под выставку «Архетипы» известного гентского фотографа Жака Сонка. О, этот смышленый малец с детства знал, что такое «затаиться».
(Из партийной характеристики члена ТА-ДАП с 1949 года группенфотографа ЧБ Сонка: "Истинный бельгиец, преданный камере. Характер – нордический, твердый. С клиентами – ровен и общителен; беспощаден к моделям и натурщикам. Отличный семьянин; имел. В работе зарекомендовал себя незаменимым мастером своего дела...")
Родившись в 1949 году, маленький Жак быстро понял, что в его семье нет времени и места для искусства. Но это не сделало мальца сапожником или кочегаром. В 10 лет он сумел (подкупом и лестью) добиться от родителей подарка – любительской фотокамеры. Но не задавался и особенно свое увлечение не афишировал. Переждав несколько лет и обретя независимость, переехал в Брюссель, где обучался фотографии в университете искусств. А дальше… Около сорока лет неутомимый Жак собирал портреты. И в результате получилось бесстрастное препарирование душ, тел и лиц человеческих. В какой-то мере Жака Сонка можно назвать гестаповцем от фотографии.
Особенно Сонку удаются дуэты. Как, например этот:
Первый портрет
и второй.
Как же хорошо после выставки выйти на солнечную площадь с обветшалым названием Зерновой Рынок (чем-то напоминает Колхозную площадь). Вот только бы еще людей поменьше. Но куда от них деваться в центре городского общепита? Именно сюда стекаются многочисленные понаехавшие в поисках пищи. И зря, экономить надо бы.
Иной иронично улыбнется, глядя на жалкую кучку людей возле шикарного ресторана «Surtoe»: «И эта жалкая кучка – многочисленные едоки?» Дружок, поверни голову чуть правее. Но редкого нормального, не зацикленного на своем пищеварительном тракте туриста должно интересовать вовсе не это, а вот та узенькая полоска здания на левом краю снимка. Media куда интереснее, чем Koren. Туда-то и следует отправиться незамедлительно, продираясь сквозь урчащую животами толпу.
Пропитанию на Korenmarkt посвящено всё – от мостовой до многовековых фасадов. Нарядненько? Тю, это пошло. Но вот что самое удивительное: в Генте даже пошлое каким-то неведомым образом становится милым и привлекательным. Удивительная атмосфера.
Впрочем, отвлеклись. Итак, гентский MediaMarkt. В магазине очень отзывчивые продавцы. Специалист по продаже был озадачен заданным ему вопросом, но чести не уронил. Сделав страшные глаза, он еще раз уточнил: «Вы уверены, что хотите именно местную рок-группу?» «Да, конечно», – бодренько ответил я. Недоверчиво оборачиваясь на меня, продавец поскакал к стеллажу: «Вот! Это самый лучший альбом самой лучшей местной банды». Видя мою нерешительность, молодой человек добавил, надеясь сразить наповал: «Его продюссировал САМ Крис Госс!» И победоносно уставился на меня. 12 евро, и вопрос был решен в пользу гентских продавцов.
WALLACE VANBORN – «The Orb We Absorb»
©&(p) 2014 Tossed Salad Records
Оценка: 5 из 5
95 процентов групп создаются именно так: несколько молодых людей (в нашем случае – трое) внезапно решают, что они – банда. Именно это и произошло в 2005 году в бельгийском Генте с Яном Климентом (Ian Clement), Сильвестром Ванбормом (Sylvester Vanborm) и Дрисом Хоофом (Dries Hoof). Ангел-хранитель помог им записать в 2006 году дебютный EP с духоподъемным названием «I Am Hell» и свалил из Гента в длительную командировку. Лучше бы он вместо записи «короткометражки» посоветовал им название сменить. Особенной славы первая запись не принесла, однако у коллектива появился немногочисленный, но крепко сбитый экспедиционный корпус фанатов, верно сопровождающий трио по необъятным просторам Бельгии. Время шло, а их полку не прибывало. И как знать, быть бы сегодня группе WALLACE VANBORN, если бы в 2008-м не случился конкурс на брюссельском радио. Именно тогда группу по-настоящему заметили и оценили их таранную целеустремленность (за свою твердолобость банда получила прозвище «Pletwallace», что на фламандском обозначает «самоходный каток») и неординарность. Еще бы, WV старательно пытались соединить несоединяемое: стоунер-рок и танцевальные ритмы. Радийщики почесали свои ушастые репы и… предоставили для записи студию.
В общем, в 2010 году группа выпустила дебютный альбом, который на пару недель даже попал в подвалы бельгийского чарта. Это, конечно, еще не успех, но своего рода чек-ин состоялся. Молодых стоунеров-экспериментаторов берет под крыло лейбл East Records, подписывая с ними контракт, а в 2012 году выходит второй диск, продолжающий развитие той музыкальной идеологии, о которой было заявлено в дебюте. Колесо покатило, поднявшись до 16-го места в Бельгии, но одновременно с этим преданные поклонники начали скептически поджимать губу: коммерцией запахло. Именно тут в Гент возвращается персональный ангел-хранитель группы, принявший образ «самого» Криса Госса, пригласившего бельгийцев в Штаты для записи альбома.
Перед тем, как Госс прихватил гентцев, ими уже занимался серьезный мужчина: второй альбом («Lions, Liars, Guns & God») продюссировал Дэвид Боттрилл, канадец, поработавший с такими тузами, как MUSE и PLACEBO. Первые слова Криса, когда трио приехало к нему в Калифорнию, были примерно такими: «Забудьте всё, чему вас учил этот попсёр. Мы будем делать настоящий стоунер». Первооткрыватель стоунер-рока со стороны пульта и верный спутник с самых первых шагов звезд этого направления – KYUSS и QUEENS OF THE STONE AGE, пожалуй, имел право так говорить. А если не верите, посмотрите на Криса в фильме Роба Зомби «Дом 1000 трупов», тогда отпадут последние сомнения. Разумеется, «катки» доверились продюсеру сразу и безоговорочно, а тот в свою очередь, вложил в них весь свой опыт и свое умение.
Результат в виде альбома «The Orb We Absorb» оказался смачным и увесистым. Минимум клавиш, низконастроенные гитары, средний темп и пение Яна, которому очень легко и эффектно даются переходы от колоритного рёва к мощному эмоциональному вокалу и обратно, – всё это, собранное в единое целое рукой мастера, буквально смяло бельгийскую аудиторию, разделившуюся на два полярных лагеря. Первые выразили резкое неприятие, подпитывая свою личную неприязнь спекуляциями на тему отсутствия патриотизма у молодых рокеров и чуждости звучания, но зато вторые настолько прониклись новой работой группы, что готовы были отдать свою жизнь за WALLACE VANBORN. Коммерческие результаты предсказуемо оказались ниже второго альбома, зато творческое реноме коллектива взлетело на уровень мировых звезд направления. Не только местные бенилюксовые торчки, но и заокеанские укурки с удовольствием стали втыкать в ломоподные экзерсисы гентского трио. Почему именно они? Потому что очень уж темп подходящий: и на измену не подсаживает, и не загоняет вчерняк. Stoner – американское жаргонное словцо, которое именно так и переводится: торчок, укурок.
Диск не пытается накинуться кроликом на слушателя, а степенно приближается, знакомится, втирается в доверие, и только потом (примерно с середины альбома) цинично и властно трахает невинного меломана.
Даже удивительно, как такая музыка может создаваться в этом аккуратном и даже где-то сказочном городе. Нет бы играли что-нибудь в духе «Джингл Беллз» или «Облака – Белогривые Лошадки», в крайнем случае – «Bésame Mucho», но стоунер-рок… Это все равно что в роддом с бетономешалкой. Странные они, эти гентцы: нет бы, радоваться жизни, бродя по хрупким до звона набережным, и дорожить каждой минутой, а им мрачнухи не хватает, видите ли. Свозил бы их кто-нибудь хоть разок в Россию на гастроли, что ли. Очень хорошо подойдет Воронеж или та же Тула.
Еще одна характерная примета города: велосипеды. Великов в городе много, в этом можно было убедиться, глядя на велопарковку у вокзала, но вот город ими не захламлен, как это бывает в иных европейских центрах. В Генте не сложилась традиция развешивать двухколесных жеребят (звание коней оставим мотоциклам и футболистам) гирляндами по мостам, набережным и прочим общедоступным местам. Поставил на время, забрал – нормальный алгоритм пользования транспортом. Где велосипеды умирают – обнаружить не удалось.
Зато удалось обнаружить два кондиционера! Вот они, родимые! Если вы их не сразу заметили, то попробуйте присмотреться. Да, увидеть кондеи на улицах Гента непросто. Зато просто увидеть… Нет, об этом, пожалуй, в следующей части.
