ПОМНИ О СМЕРТИ!
Двери собора открыты для посетителей каждый день. И это прекрасно. Вход в Нотр-Дам-де-Страсбур бесплатный. И это ужасно. О, сколько их, чудных и чудных, текут сюда живой рекой. И каждый подобен щепе в потоке мощном. Каррамба! Этих щепок хватит на добрый бумажно-целлюлозный комбинат. Вот только щепки куда тише. Ясно же перед входом написано: «Просьба соблюдать тишину!» Кого они просят, эти наивные французы? Передвигающихся автономными группами по 86 человек китайцев? У них по-английски понимает только экскурсовод, куратор группы по партийной линии и его любовница. Жизнерадостных американцев, успевающих совмещать жевание бубльгума с «факинджизус» в качестве основы и «холлишит» – приправы? Они объявления не читают, потому что надо успеть рассказать приятелю по кампусу про такую же церковь (только меньше и другую) у них в Теннесси. Русских туземцев, высматривающих по углам, не раздают ли что-нибудь бесплатно? Эти абсолютно уверены, что подобное объявление – грязная западная провокация, направленная против них персонально и против Самого Президента, иконообразный лик которого уже сползает с футболки после 128-й стирки. Так что не ждите в Нотр-Даме ни тишины, ни простора действий или свободы передвижения. Самое мудрое – абстрагироваться от присутствующих и начать осмотр с потолка.
А еще здесь постоянно сверкают вспышки. С одной стороны можно сочувственно посоветовать: попробуйте уворачиваться или зажмуривать глаза. С другой – ищите во всём светлую сторону – при достаточно скудном освещении внутреннего помещения (а некоторые углы и вовсе темные) вспышки «мыльниц» и мобил являются дополнительным источником света (да осветятся сии хоромы!), что вам только на ногу.
Темнота в соборе на самом деле местами доходит до отметки: «Вы свой объектив мне в альков засунули! Ах, это и не объектив вовсе?!». Франция, конечно, не столь богата, как Швейцария, но не на свечках же экономить…
Мозаика на фасаде смотрится изнутри нарядно, но света пропускает мало. Впрочем, что мы всё об освещении? Пора бы и о священном…
В Нотр-Даме очень много крестов. Самых разных размеров и конфигураций, с человеком и без оного, богатые и аскетичные, рисованные и объемные. Но самый главный, т.с. центровой, ищите там, где алтарь укрылся в позднероманском хоре, т.е. в самом дальнем конце собора прямо напротив входной двери (если эти высоченные ворота можно назвать дверью).
Орган Страсбургского кафедрального собора представляет собой отдельное произведение искусства. Даже если начать с его расположения, сразу становится понятно, что это непростой орган. Пришло же кому-то в голову разместить его не над входом, как делают все порядочные люди, а прилепить к боковой (северной) стене. Сразу и не скажешь, что это именно орган. Впрочем, с чем его можно перепутать тоже не сразу придумаешь. Увы, но этот красивый корпус (авторство Фредерика Кребса) – единственное, что осталось от первоначального органа, построенного в 1491 году. Судьба инструмента была не менее драматичной, чем судьба самого собора. Разве что только не горел, хотя часть труб погибла в огне – была переплавлена немцами перед Первой мировой войной (ясен пень, что олово больше негде было взять, кроме как в органе Страсбургского Нотр-Дама).
Окончательный вид и голос инструмент обрел только в 1981 году, оставшись в своем родном готическом панцире.
Еще один орган, попроще, стоит в темном углу. Такую громадину, наверное, одним органом не раскачаешь.
У следующего креста весьма забавная история. Распятие было установлено на площади Страсбурга в 1825 году в память о тех миссионерах, которые сгинули вместе со своими книжицами в дикарских (и само собой, безбожных) районах. На самом деле епископ Тарен преследовал весьма приземленную цель: путем пропаганды христианских ценностей заманить побольше прихожан в церковь. Обычное дело, ничего крамольного – каждый использует имеющиеся возможности для увеличения дохода. Вот только почему-то не всем жителям подобное рвение духовенства пришлось по вкусу, ибо являлось прямым посягательством на свободу совести. И в 1830 году городские власти постановили крест демонтировать (от слова демон, понятное дело). В 1830-м. На всякий случай стоит уточнить: да, это было в XIX веке. Пришлось попам затаскивать распятие в собор, где оно и покоится по сей день, нависая над сценой в Гефсиманском саду.
Свобода совести была довольна. И в Россию уже не поехала.
Как уже сказано выше, крестов в Нотр-Даме хватает. Порой они являются не самой значительной частью композиции.
Витражи в соборе современные, но весьма оригинальные. И это радует. Вообще радует все, что позволяет свету проникать внутрь. Впрочем, об этом уже было сказано достаточно.
Но есть окна и вовсе без витражей. Тоже симпатичные.
Не обошлось и без герба епископата, разумеется. Но надо признать, что герб скромный, безо львов, орлов и всадников, так что пусть будет. Нынешний архиепископ Страсбургский Жан-Пьер Гралле – дядька вполне симпатичный и свойский. Кроме всего прочего толерантный и к свободе совести относящийся с пониманием (в 2007 году даже зазвал к себе в гости Алексия II и откушал с ним за ужином изрядно).
Наряду с другими достопримечательностями обращают на себя внимание экскурсоводы. Они старательно вращают глазами, жестикулируют руками, размахивают бровями и одновременно со всем этим умудряются рассказывать байки каким-то свистяще-сатанинским шепотом, сравнимым по громкости с концертным выступлением MANOWAR. Главный любимец всех экскурсоводов, вне всяких сомнений, астрономические часы, которые сооружались под руководством немецкого математика с греческой фамилией – Конрада Дазиподиуса. Все, что связано с Нотр-Дам-де-Страсбур, никогда быстро не делалось, вот и часы мастырились 27 лет – с 1547 по 1574 год. Изготавливать одни-единственные часы почти тридцать лет – это, пожалуй, перебор. За это время заказчик успеет богу душу отдать. Но математики – они ведь такие зануды. А Конрад – особенный. Сейчас уже даже не понять: то ли он сам такую фамилию взял, чтобы подчеркнуть свое странное хобби – переводить на досуге труды греческих геометров, то ли наоборот начал хвататься за фолианты всевозможных феодосиев триполитских, чтобы оправдать в глазах общественности свою неместную фамилию. В любом случае Конрад был человеком не только увлеченным, но и занудным. Но в верности и целеустремленности ему вряд ли откажешь: умер наш высоколобый в 1601 году здесь же. Не в соборе, конечно, но в городе Страсбург, став в доску своим.
Жалея, что не поймал в кадр любопытствующую толпу у подножия часов, могу доложить для понимания масштаба, что ограда на снимке почти в человеческий рост.
По большому счету астрономические часы кафедрального собора – идеальный памятник бессмысленности непомерных трат времени на никому не нужные излишества. Этот многофункциональный механизм, прозванный по недоразумению часами, умеет показывать: секунды, минуты, часы, числа, дни недели, месяцы, годы, знаки зодиака, фазы Луны, положение планет, даты затмений, объем груди девы Марии и срок беременности ближайшего экскурсовода. Впрочем, последние две способности у часов давно уже не функционируют, а некоторые злые языки утверждают, что такого никогда и не было вовсе. Доподлинно не известно, умели они проникать в женскую сущность или нет, но совершенно точно можно сказать про многократно и каждодневно повторяемую легенду о том, что, мол, несчастному Конраду выжгли глаза, чтобы больше никому не сумел создать такую же бесполезную красоту: лажа, ребята, вот вам крест на пузе, как есть – лажа. Не всегда верьте экскурсоводам.
Говорят, что зодчим, которые построили один небезызвестный храм в центре Москвы…
Ко всей уже озвученной бесполезности часы еще и представления устраивают. Регулярно выскакивают какие-то зверьки, человечки, ангелочки, апостолики и даже Иисусик. Исусик прогоняет Смерть, которая сидит выше всех и смотрит, кого бы сподручнее косой подравнять. Но вся эта мизансцена заканчивается всегда одинаково: Смерть возвращается на свое законное место и продолжает собирать урожай. Как говорится, смерть продолжается.
Если посмотреть на следующий снимок бегло, то можно испытать примерно те же чувства, что и во время личного осмотра территории собора: в мире чистогана! Оказалось, что нет, только издали эти ящики можно принять за игровые автоматы, лишающие азартных туристов последних евриков, взятых в кредит под поручительство тещи. А если подойти поближе, то злачный угол превращается в уголок сувениров. Специально для любителей блестящих и звонких кругляшков: здесь можно обменять бренные деньги на памятный жетон «Я-был-в-нотр-дам-де-страсбур-собственной-персоной». Вовсе не обязательно царапать по старой русской традиции на вековых стенах свое имя или имя своего врага (что обозначается, в общем-то, одним и тем же коротким словом).
А вот и Золушка. Милая девочка! Как, как она-то оказалась здесь?
Это всё к тому, что по своему характеру внутренности собора больше напоминают о смерти и нежным росткам любви и жизни здесь не очень-то и место. Началось всё с тех самых разбитных французских архитекторов, о которых написано в предыдущей части. Резонно заметив, что здание должно на что-то опираться, эти молодцы начали возводить сооружение с колонны. Так в 1230 году возникла эта колонна. Проблема была в одном: в разгульности французов. Кто же берется за дело с дьявольского похмелья? Вот так и вышло, что колонна стала Колонной Страшного Суда (если у вас хоть раз в жизни было похмелье после тотальной попойки, вы сумеете понять молодых готов-архитекторов) – КСС, если короче. Позднее имя сменили, чтобы не пугать посетителей, и стала КСС колонной ангелов, но суть не изменилась. Внизу на четырех сторонах колонны расположились четыре евангелиста со своими нетленками в руках, вычитывающие правильную последовательность действий. Над ними – четыре ангела смерти. А на верхнем этаже – три ангела и Иисус Христос. Видите вон того интерсексуала на самой верхотуре с крестом в руках? Это ангелочек, любезно подносящий Христу крест для последующего истязания и упокоения. А если присмотреться, то можно увидеть справа от него и мужика, который то ли чешет бок, то ли жеманно подбоченился – это и есть Сын Человеческий, тыкающий себя пальцем в рану (всегда говорил детям: не чешите болячки!). Вот такую невеселую штуку французы изваяли в XIII веке.
Здесь, в темных покоях Нотр-Дама, вообще, много что о смерти напоминает. Как уже было неоднократно замечено ранее, местные жители благодарны американцам за освобождение земли от немцев. Сам генерал Леклерк способствовал мемуаристике. Не след бы и нам забывать о тех, кто помогал…
Нотр-Дам – единственный христианский храм, в котором евангелистов уложили почивать и готовиться к тихой спокойной смерти. Вот вам Матфей, прилегший у ног распятого Христа.
Извините, это была шутка. Точно не знаю, Матфей ли это, зато наверняка могу сказать, что расположен он вертикально, а снимок повернут на 90 градусов. Зато про Христа не пошутил – он действительно распят (очередное распятие):
Но самое веселое находится у его ног: инсталляция «memento mori». Потихоньку начинает ощущаться нехватка не только света, но и воздуха.
Снаружи – свобода и живые люди прогуливаются,
а здесь вас припрёт к колонне бездушная толпа туристов – и давай щелкать, приняв то ли за очередного ангела смерти, то ли за его жертву. На волю!
Нотр-Дам, ты прекрасен!! Но снаружи куда краше. Мы еще увидимся. Впрочем, во время нахождения в Страсбурге не видеться с Нотр-Дамом невозможно, в какой бы район вас не занесла нелегкая судьба туриста.
Comentarios