18 авг. 2020 г.8 мин. чтения

Евро-2014 в картинках. Часть 29: Кольмар, Франция.

ГОПНИКИ И СТАТУЯ СВОБОДЫ

Писать о том, что Кольмар – самый красивый город Эльзаса, столь же познавательно и оригинально, как сообщать соседу по купе, что Москва – столица нашей родины. Или поделиться с коллегой тем фактом, что Гагарин – первый человек в космосе. Или… Или лучше об этом вовсе не говорить, а приезжать и убеждаться собственными глазами. Да, он на самом деле красив, но что делает его красоту более ценной: он совершенно не выставочный экспонат, а заурядно нормальный провинциальный райцентр с обыденной провинциальной неторопливой жизнью. Такой же неторопливой, как речушка Лош. Не имея глобальных амбиций, город всегда имел собственную гордость, т.е. без признаков ЧСВ твердо отстаивал ЧСД. (ЧСВ – чувство собственного величия, ЧСД – чувство собственного достоинства). Такая диспозиция чужда нам, русским, настолько, что кажется перевернутой с ног на голову. Вот так и живет городок с населением около 70 тысяч на голове уже более одиннадцати веков. Возьмите карту России, найдите любой по вашему вкусу городок подобной численности и попробуйте сравнить его с Кольмаром. Иногда это помогает не задевать носом потолочные перекрытия.

По одним данным город был основан в 823 году, как королевское владение, по другим – самим Карлом Великим в 884 году. Учитывая, что в 814 году Карл решительно отдал богу – душу, наследнику – корону, а земле – останки, сторонники более поздней, но более великой версии должны признать, что еще не известно, чье второе пришествие состоится раньше, но фокус с воскрешением удался не только Назаретянину. Так или иначе, но возник Кольмар примерно в IX веке с удивительно красивым именем – Колумбариум (что в переводе звучит менее зловеще и совсем не возвышенно: Голубятня). Годы название пообточили, переведя орнитологические параллели в область малакологических ассоциаций.

Надо признать, что годы отнеслись к строениям города куда бережнее, чем к имени. Не одним фахверком, как говорится. Так как возраст зданий исчисляется во всем промежутке от 0 до 750 лет, то и архитектурные стили представлены полной гаммой. Если кто-то хочет заняться их перечислением, то это означает только одно: у человека очень много свободного времени. Поэтому когда смотрим на дома Кольмара, завидуем молча.

Вот, скажем, домик. Что в нем? Тот, кто терпеливо читает эту бесконечную эпопею, сразу же ответит: библиотека. И на этот раз будет не прав. Но только отчасти: здесь расположен национальный лицей Школа Бартольди (в котором, разумеется, есть и библиотека).

Ах, да, надо ведь еще объяснить, при чем тут Бартольди. Да и кто такой этот Бартольди вообще. А это вполне знаменитый чувачок, являющийся главной знаменитостью Кольмара. Не думаю, что сильно ошибусь, если заявлю, что по крайней мере одно творение Бартольди видел каждый из живущих ныне на Земле совершеннолетних граждан (оставим в покое племена каннибалов и стаи пингвинов Антарктиды). Речь идет о статуе Свободы, что прошагала через Атлантику в дар Америке от старушки Франции.

Фредерик Огюст Бартольди (ударение на последний слог, грассированная «р» и не забудьте о прононсе) родился в Кольмаре в 1834 году. Правда, не удержался и понаехал. Следствием этого стало то, что местом смерти знаменитого скульптора является Париж. Как мы с вами его понимаем, не правда ли? За годы жизни обалдуй слепил немало, тля, статýй и даже стáтую Свободы – догадался. Но Свобода была не единственной его девушкой. В Кольмаре тоже есть свои красотки от Бартольди (которых так не хватает в Мюлузе!).

Отдадим должное Фредерику: он и мужчин любил. Чем знатнее и знаменитее (а самое главное - богаче) был сей муж, тем больше его любил Бартольди.

Арман Жозеф Брюа. Адмирал и ловелас. Именно он стоит в центре того самого фонтана, вокруг которого расселись четыре красотки (одна из них на снимке выше). В каком-то смысле – это его любовницы: четыре континента, которые с истинно мужской настойчивостью пытался покорить адмирал, еще не будучи таковым. И ведь многого достиг, мариман, жаль только, что по пути домой в возрасте 59 лет был насмерть покорен своей последней любовницей – холерой. И знаете, где он ее подхватил? Сейчас узнаете.

Арман долго шел к адмиральскому чину. И кем он только по пути ни был. Начал, как и положено морскому офицеру, с лейтенанта, но эта должность была явно не для него: он дважды прыгал за борт, спасая матросов (один раз чуть сам не погиб, болтаясь со спасенным больше двух часов в штормовом море). От греха подальше его быстро перевели в должность капитана и вручили Орден Почетного Легиона. Заслужив за спасение очередного судна звание Офицера Почетного Легиона, перебирается на берег, где умудряется обрюхатить (как честный мужчина, женился, конечно же) дочку марсельского чиновника и направляется (опять же, от греха подальше) работать губернатором Маркизских островов, быстро продвинувшись до губернатора французских поселений Океании. Почувствовав власть и став уже Командором Ордена Почетного Легиона, Брюа развязывает страстную франко-таитянскую войну, итогом которой стала аннексия у Британии некоторых островов (но не Таити, что ужасно бесило Армана), чин контр-адмирала, орден Почетного Легиона (Великий офицер) и высылка в Париж (как всегда, от греха подальше). Сердце успокаивается должностью морского префекта в Тулоне, где проходят еще два года его жизни. Но что такое для него префект? И Брюа добивается назначения губернатором Мартиники. На этот раз никаких войн и новый чин – вице-адмирал. Вернувшись через три года во Францию, Брюа узнает, что жена в его отсутствие наконец-то родила ему наследника (до этого было три дочери), но наследник отказался от своих притязаний и через один день благополучно скончался. Брюа так горевал, так горевал, что, застав по возвращении во Францию вместо республики императора Наполеона III, тут же прыгает на корабль и заместителем командующего эскадры уходит в Крым воевать с русскими. Отправив бывшего босса Гамелена на штабную работу в Париж, Брюа занимает его пост и развивает активность: прорывается в Азовское море, бомбардирует Мариуполь, берет Севастополь (Севастополь – французский город!), в общем, всячески способствует французскому миру в регионе, сражаясь против хунты и уничтожая карателей. 15 сентября Арман Жозеф получает высший чин французского флота Адмирал Франции, через месяц проводит последнюю успешную операцию, освободив от русских Кинбурн, и оставив флот зимовать в Севастополе, отправляется на корабле домой, прихватив на борт свою последнюю любовницу.

Кстати, во время Второй мировой фонтан был порушен пьяными фрицами, и только после войны восстановлен и приведен в надлежащий вид (женщинам вернули оторванные головы, а больше-то и отрывать было нечего).

Уфф, пожалуй, стоит отдышаться. Деревья в Кольмаре, похоже, сохранились с той же поры, что и дома, не соврала Валери.

Но домики, конечно, красивее.

Проходим улицу Бартольди до конца и больше к нему не возвращаемся (хотя, в Кольмаре еще много мест, связанных со знаменитым скульптором, включая и музей, как полагается). Здесь на перекрестке, где встречаются три улицы и проспект Жофр, стоит еще один симпатичный домик. Вполне жилой. И вполне старый, хоть по состоянию и не скажешь.

Проспект Жофр – весьма меланхоличное городское пространство, по которому туристы либо прибывают, либо отбывают, но ни в коем разе не колготятся, что придает ему особое очарование. Он так же уютен, как домашние тапочки, и совсем не вяжется с шумным термином «проспект». Если хотите почувствовать ритм жизни Кольмара, а не туристический ажиотаж, идите сюда.

Здесь же можно постоять возле башни. Средневековье, башня, романтика. Только вот… Это водонапорная башня. Она таковой была сотню лет назад, таковой остается и в наши дни: обычная водонапорная башня.

Ладно, для настоящих романтиков под водонапорной башней разбит парк, который так и называется: Парк Водонапорной Башни. И словно в подтверждение того, каким именно символом является башня, на радость девушкам парк богат шишками.

Ну, если уж вас и шишки не убеждают, то есть небритые кусты… Французы, понимаешь, не могут прятать свое естество.

Апелляционный суд всего Эльзаса – здание не только полезное, но и весьма примечательное своей архитектурой. Суд построен немцами в 1906 году и от него нестерпимо веет немецким необарокко. Почему нестерпимо? Потому что город долгое время был германским. В XIV веке сумел несколько снизить немецкое влияние, присоединившись к союзу десяти вольных городов. И только в 1679 году, благодаря успешным военным действиям войск Людовика XIV, присоединяется к Франции. И что бы вы думали? Да-да, все верно: вежливые человечки, все на референдум, эльзаснаш, и в 1871 году Кольмар вместе с остальным Эльзасом аннексируется Германией. Сакральным Эльзас оставался до первой мировой, когда немцам отчего-то вдруг поплохело и стало не до немецкого мира на французских территориях. Поразительно, но факт: до возвращения 22 ноября 1918 года Эльзаса в лоно Франции на его территории успела 12 дней просуществовать Эльзасская Советская республика. Но что-то у большевиков пошло не так и…

Есть расхожий штамп, мол, французы терпеть не могут, когда приезжие говорят с ними по-английски. Если у вас сильно развиты суицидальные наклонности, попробуйте заговорить с кем-нибудь в Эльзасе по-немецки.

Впрочем, все не так страшно: в Кольмаре о политике говорят мало, интересуются – еще меньше. Это мирный город во всех смыслах и сферах. Птички, рыбки, цветочки, ягодки местным жителям куда ближе.

А как можно иначе, если живешь вот в таком миленьком домике на улице Гамбета?

Порой страсть к зелени переходит в манию. Да, с бритьем у французов проблемы: даже дома небритые встречаются.

Изредка удается натолкнуться на что-нибудь грубое и современное. Такое надо еще поискать, но поиски вознаграждаются контрастом, обеспечивающим остроту восприятия.

По дорогам заметно, что Франция беднее Швейцарии – заплатки. Ям и дыр не встретишь, но заплатки часто встречаются. Разметка почти всегда свежая и четкая, автомобилисты культурны и паркуются именно так, как и должны парковаться законопослушные граждане.

Банк Франции. Не мог пройти мимо – коллеги, все-таки.

Молодежь выглядит довольно импозантно, но такого добра и у нас в России хватает.

На Марсовом поле аллеи буквально утыканы лавками, отдыхай – не хочу. Под ногами приятно шуршит гравий. Тишина.

Суета начинается в рабочий день, когда префектура Верхнего Рейна (1866, при строительстве тщательно соблюдался стиль Людовика XIII, если, конечно, у него был стиль) наполняется сотрудниками и посетителями. В эти дни у лавочек напротив префектуры – аншлаг: кто-то готовится к выступлению, кто-то рассматривает полученные бумаги. Для небольшой паузы время всегда найдется, уж такой у них ритм жизни.

Главной архитектурной знаменитостью, а по совместительству – символом города, является коллегиальная церковь святого Мартина. Ее чтут, как одно из главных достояний готического зодчества Эльзаса, но на самом деле это 71-метровое (в верхней точке шпиля) здание с таким же правом можно назвать готическим, с каким утконоса – уткой. Что-то, конечно, есть, но… В XI веке на этом месте стояла маленькая часовенка. Церковные люди долго смотрели на нее, пока терпение не лопнуло: часовенка была разрушена, на обломках священники станцевали ритуальный танец и в 1170 году возвели церковь романского стиля. А римскому папе об этом не сообщили! Так он и жил в Риме, считая, что в Кольмаре есть всего лишь жалкая худосочная часовенка. «Непорядок!» – подумал Григорий IX и в 1234 году отдал распоряжение возвести в Кольмаре полноценную коллегиальную церковь на месте старой часовни. Зодчий мастер Хумберт почесал репу и распорядился: «Это ломаем, это разрушаем, а эти стены оставьте, они пригодятся». Желтый песчаник добывался неподалеку, и работа закипела. Через 130 лет здание было построено. Не совсем, не полностью, но в церковь уже можно было запускать паству. Особенно хороша была южная колокольня. Особенно – это по сравнению с северной, которую еще только планировали возводить. Но планировали слишком долго, и в 1572 году из-за банального пьяного пожара южная обрушилась. Тут уж стало не до северной, вестимо. Все силы были брошены на восстановление южной башни, но в связи с тем, что мастера Хумберта уже давно не числилось среди живых, готические формы никто восстанавливать не стал, а быстренько слепили башенку в модном стиле ренессанс. На северную, конечно, и на планы по ее строительству положили с прибором. Вот и скажите теперь, что вы думаете по поводу готичности сего сооружения. Впрочем, вся эта история не мешает кольмарцам гордиться святым Мартином.

Площадь Раппа – традиционное место отдыха молодежи, родителей с колясками и просто бездельников, а так же напоминание о земляке Бартольди и его главном творении. Старики сюда идут неохотно.

Я прекрасно понял стариков, когда мной заинтересовалась компания местных гопников. Убегать было неприлично. Поэтому я изо всех сил старался показать, что моя жалкая персона не достойна их внимания. Даже щелкнул для верности. Вот только, пожалуй, это уже было зря. Пришлось с деловитым выражением покинуть площадь, тем более, что на Кольмар уже натягивалось покрывало вечерних сумерек.

Я чувствовал себя в этой французской провинции инопланетянином, а внутри генеральным мотивом звучала песня Юрия Лозы "Визит".