ТЯЖЁЛЫЙ РОК БАРОККО
Я сидел на камне в Марфино и пылился уже примерно полчаса, пытаясь вызвать такси. Подмосковье – не рай для тех, кто сунулся в эти края без собственного автомобиля. Ну а как ещё добраться до Николо-Прозорово? На общественном транспорте? Пешком точно получится быстрее, тем более что пройти надо было километров семь. И вообще, какого иблиса мне сдалось это Николо-Прозорово? Всё очень просто: если уж сказал «А», посетив псевдоготическое Марфино, не примени заровнять впечатления модерном в близлежащей усадьбе, а то потом и вовсе никогда сюда не выберешься.
– Тебе просто повезло, – начала разговор деловитая таксистка, – потому что я тоже хотела сбросить заказ, но случайно не на ту кнопку нажала.
– Чего это вдруг? На короткие расстояния здесь не катаются?
– Да, по области вообще не катаются, отсюда сложно куда-то уехать.
– И что же делать?
– Да выходи на дорогу, поднимай руку и перебивай чужой заказ деньгами. Любой таксист ради левого заработка свой заказ отменит. А куда ты здесь едешь?
– На усадьбу хочу посмотреть, сфотографировать.
– На усадьбу? Да ты романтик, – вежливо заменила слово «чокнутый» таксистка, выгружая меня на парковке около колокольни.
Резонно заметив, что колокольня никуда не убежит, я пошёл в сторону видневшегося неподалеку пруда, рядом с которым стояла смешная купальня. Странное сооружение напоминало какую-то баньку для отдыха служителей культа после дел церковных в объятиях патриотических муз и высокодуховных нимф, но на деле (чуть позже) оказалось куда более прозаичным и близким к народу. Пусть закрытая дверь и сообщение, что объект находится под охраной, на это никак не намекали. Да и не купальня это вовсе, а купель. Если уж быть точным, то это Купель им. Святителя Тихона Задонского. А ключи от неё можно взять (не всем подряд, конечно) у служащего церковной лавки. Но поначалу я ничего этого не знал.
Усадебный пруд относительно недавно – полвека назад – составлял единое целое с усадьбой и парком вокруг неё (есть ещё один пруд поменьше, но он уже совсем отчуждён, позабыт и даже позаброшен). От парка к главному зданию усадьбы вела аллея. Сейчас ничего этого нет. В смысле – единого целого. Есть тропа, ведущая от территории храма к пруду и купели. И пруд тоже есть, но уже особняком, сам по себе, для себя и для рыбаков с дальнего берега. И никакой усадьбы от пруда уже не видно, разумеется. Только камыши (которые никакие не камыши), птички да удочки. Тишина благолепная и полная гладь-пастораль.
А что же видно? А видно от пруда ту самую церковь (на первый взгляд – не самую эффектную), которая чудом сохранилась до наших дней. А ведь полвека назад казалось, что дни её близки к завершению и уже пошло дополнительное время. Храм святителя Николая Чудотворца был построен… Ну, вот буквально пару слов о Николо-Прозорово. Хмарь и мга царили здесь в середине шестнадцатого века, когда князь Василий Семёнович Серебряный-Оболенский (тот самый, который стал прототипом главного героя книги Алексея Толстого) основал село и нарёк его Шипилово. Странная затея, конечно, для воеводы, который три четверти жизни проводит в походах. Особенно грустно стало в Шипилово после того, как князья Серебряные попали под подозрение параноика Ивана Грозного, который взял с князей подписку о невыезде («…о невыезде их из Московского государства и о том, что они будут усердно и верно служить государю и его семейству»). Зачем так село было названо и почему – никто не узнал, потому что после того, как на Борисе, сыне Василия Семёновича, род оборвался, село вновь покрылось хмарью и мгой, потеряв вместе с небольшим населением и самое название.
В начале семнадцатого века якобы новый владелец этих земель – боярин Никита Иванович Юрьев (И пускай этот боярин – весьма сомнительный персонаж, но мы же верим в Бэтмена. Или не верим?) – якобы построил за каким-то лядом на этом гнилом месте деревянную церковь, посвященную Николаю Чудотворцу. Село в процессе полураспада стали называть по имени церкви – Никольское. В первой половине семнадцатого века пустошь перешла во владение князей Прозоровских, которые тоже не особенно горели инвестировать в болота, дав приют (то есть, разрешение поселиться и отстегивать князьям дольку) донным маргиналам: в середине семнадцатого века бывшее Шипилово насчитывало четыре крестьянских двора. Сотню лет село протарахтело в безвестности. Движуха началась с 1747 года, когда оно перешло в единоличное владение амбициозного князя Ивана Андреевича Прозоровского (чья шестая, ха-ха, дочь, благодаря пронырливости папаши, выскочила за Суворова Александра Васильевича). Князь соорудил себе небольшую усадебку для выездов на шашлыки, а в 1792 году его сынок и построил вместо деревянного непотребства нормальную каменную церковь, оставив ей прежнее название – святителя Николая Чудотворца. А усадьба, что логично, стала называться Никольское-Прозоровское, в обиходе у народа – Николо-Прозорово. Именно это имя и зафиксировал поселок в советские годы. Так уж получается, что простонародные названия иногда вытесняют официоз на свалку истории.
Церковь же никто не трогал более ста лет. Росписи стали осыпаться, иконостас потемнел, само здание обветшало и сморщилось. В 1909 году было принято волевое решение: надо делать капитальный ремонт. Но кто же будет выделять деньги на какую-то глухомань – то ли Никольское, то ли Прозоровское? Надо соблюдать приоритеты, поэтому решение было, а денег не было вплоть до 1914 года, когда появилась вполне убедительная причина подождать ещё с финансированием проекта. Потом в 1917 году произошли структурные изменения в финансовой структуре государства и слово «капремонт» стало примерно тем же, чем сейчас является слово «война» (Или «мир»? Тут всё не так однозначно). В 1936 году неотремонтированный храм был окончательно закрыт, а сторожка и колокольня снесены с неизвестной целью. В это же время усадьба вполне себе прилично существовала, перепрофилировавшись сначала в общежитие, а потом – в дом отдыха. Иметь рядом с местом культурного отдыха совершенно некультурное заброшенное здание церкви было не по-советски, поэтому в 80-е тресту «Мособлреставрация» поручили ремонт. С чем он и справился, обновив фасад. Больше ничего хорошего с церковью в XX веке не происходило.
Разумеется, Прозоровский её не строил, а спонсировал и руководил, но так говорят: «он построил церковь» или «он запустил первый спутник в космос». Никто не помнит реальных исполнителей, только руководители на слуху. Вот и с Никольской церковью произошла такая же петрушка. По одним данным архитектором был кто-то из школы Казакова (некий анонимный любитель классицизма при известном мастере), по другим – Матвей Фёдорович собственной персоной. Матвей Фёдорович Казаков – соратник Василия Баженова, любитель классицизма и русской псевдоготики, периодически использовавший в своих зданиях элементы барокко. Нам он сейчас наиболее известен как автор Большого Царицынского дворца, но на самом деле куда больший вклад он внёс в облик Москвы, застроив при Екатерине II половину центра своими прямоугольными симметричными зданиями с портиками и колоннами. Но где-то согрешил по-крупному Матвей Фёдорович, ибо его постройкам не везло адски: львиная доля либо сгорела в 1812 году, либо была перестроена (например, МГУ на Моховой). Вот и Царицынский дворец при восстановлении из руинированного состояния был так сильно реконструирован, что от автора во дворце только фамилия и осталась. Но всё равно Казаков был настолько могуч, что даже при тотальных потерях сумел оставить после себя достаточно, чтобы спотыкаться об его классицизм на каждом третьем московском углу (и даже в Кремле – здание Сената). А псевдоготика Казакова будет бонусом к этому рассказу (ещё одна известная и даже культовая работа архитектора), но сейчас речь не о ней. В общем, по одной из версий автором Никольской церкви был сам Матвей Фёдорович (не без оснований), или как минимум – верный продолжатель его идей. Ну и в каком же стиле построена церковь?
Вот именно. Я как раз над этим размышлял, когда за левым плечом вдруг раздался голос с небес: «Ну и в каком же стиле построена церковь?» Не сказать, чтобы я начал заикаться, скорее тут подходит слово «охренел». Мед-лен-но оборачиваюсь (Почему-то во всех фильмах ужасов несчастные герои, настигнутые неизбежным монстром, оборачиваются очень медленно. Наверное, чтобы не спугнуть гада) и вижу рядом с собой мужчину с длинными волосами седой бородищей и трубным голосом. Лихорадочно пытаюсь найти правильный ответ, потому что ещё не вижу, что у него в руке, спрятанной за спиной, не нахожу такого и отвечаю честно.
– По-моему, это кроссовер классицизма (снизу) и барокко (сверху).
– Вот! ВОТ!! А я в прошедшие выходные спорил с одной туристкой. Она говорила, что это классицизм, а я утверждал – барокко. А на самом деле это ведь действительно смесь двух стилей. – Он мощно пожал мне руку и представился: – Павел. Служу я здесь. А вы знаете, что эту церковь XVIII века построил сам Матвей Казаков?
Похоже, в авторстве Казакова у Павла не было никаких сомнений. Так завязался наш разговор, в ходе которого я узнал, что колокольня – это новодел («Ну да, верно, как сумели, так и слепили, чего уж там. Но пытались хоть как-то церкви соответствовать»), что вместо усадьбы в следующем году будет гольф-клуб («Вам повезло, ещё успеете увидеть, что от неё осталось»), что рядом есть ещё одна купель («Но там ничего интересного, если честно») и много всего про батюшку Платона, который построил купель святителя Тихона Задонского («Что на берегу пруда»), а на его проповеди вся округа съезжалась («Говорил от самого сердца с людьми. Умнейший человек был, из технической интеллигенции, в МЭИ учился»). «Вот только умер слишком рано – в 52 года. Подвёл всех нас, батюшка, бросил». И столько любви было в его рассказах о настоятеле Никольского храма, столько боли от потери близкого человека...
Игумен Платон, настоятель храма Николая Чудотворца, в миру – Александр Кисурин. Приехал он в Николо-Прозорово в 2001 году. От колокольни к тому времени не осталось даже воспоминаний, а храм находился при смерти и степенно руинировался. Молодой энергетик Александр закатал рукава, и церковная жизнь закипела. В первую очередь был восстановлен храм и создан… детско-юношеский православный лагерь. Да, оно понятно, что никакие благие пожелания не оправдывают насилие над детской ментальностью, но всё же не военно-патриотический лагерь был. Сравнить если с сегодняшним днём, то повезло Платону не дожить до такого. Из свежих новостей прихода: «10 октября дети из Военно-патриотической организации Граница посетили наш Никольский храм в пос. Николо-Прозорово. Ребят сопровождал отец Димитрий Кузнецов настоятель храма Пресвятой Богородицы (д.Пруссы). … Дети очень трогательно ставили свечки за усопших воинов…» Но Джа с ними, с воинами, вернёмся к гражданину Кисурину. За его рвение и эффективность на новом месте Александр через год был возведён в сан протоирея. Пожалуй, не самый высокий сан, но Википедия, например, сообщает, что «к протоиерею принято обращаться «Ваше Высокопреподобие»». Солидно звучит. А в 2008 году пострижен в монахи, наречён Платоном и возведён в сан игумена (что совершенно запутывает для меня всю систему церковного чинопочитания). В общем, игумен Платон – Суперзвезда местного уезда – шёл к успеху не башмаками по головам, а босичком по сердцам и душам, но в январе 2020-го не дошёл и ушёл. Не дотянул до пандемии и счастливо увильнул от необходимости прославлять убийства. РИП, представитель технической интеллигенции.
Оставалось только поблагодарить Павла (он, кстати, в ходе разговора вынул-таки руку из-за спины – в ней оказался не топор, а пачка сигарет) и отправиться уже в эту самую усадьбу, ради которой я сюда и притащился. Но тут с незажжённой сигаретой в руке к нам подошёл Павел на минималках – у него всего было меньше: меньше длина волос, меньше седины, меньше борода, меньше телесная мощь, меньше глубина и громкость голоса, даже глаза, кажется, меньше. Мини-Павла звали Георгием, и он оказался звонарём. Приятно было впервые пообщаться с настоящим звонарём, но докучать желающим покурить людям – дурной тон и крайняя степень невоспитанности, поэтому я ещё раз поблагодарил новых знакомых и полез в кусты через дорогу искать обречённую усадьбу.
Услышав топор дровосека, я уверенно двинул в чащу, и вот она – усадьба Никольское-Прозоровское. [Про усадьбу я ничего рассказывать не буду. Думаю, вы меня поймёте, тут не о чем рассказывать. Просто пройдитесь вместе со мной. Посмотрите на флигели, на главное здание, на грот, стоящий чуть в стороне. А ведь ещё в 70-е здесь было болимени и отдыхали трудящиеся. И вот пришло новое время, новые хозяева с большими деньгами, владельцы бункеров, хранилищешубов, джетов, яхт- и гольф-клубов. Единственное, что ещё можно сказать про усадьбу: она была построена в середине XIX века. Архитектурный стиль – барокко. Был. А что там сейчас – сами смотрите. Серьёзно, не торопитесь, попробуйте погрузиться в «атмосферу» происходящего. Повествование вернётся после осмотра усадьбы.]
После осмотра усадьбы я возвращался, прямо скажем, в несколько угнетенном состоянии. Зачем киношники тратятся на декорации к фильмам ужасов? Приезжай сюда и снимай натурно. И даже если кому-то из актеров случайно проломит голову упавшим куском стены, то это только добавит зрителей. Ну ладно, голову не обязательно проламывать, но ведь можно сломать ногу при спуске в подвал или свернуть шею при подъёме на второй этаж – сколько сюжетных поворотов, и все за бесплатно. Помнится, я ещё подумал, проходя по лесу, что неплохо бы показать эти фотографии Стивену Кингу, он бы уж точно придумал, куда этот праздник исторического наследия можно пристроить. И что может развеселить человека, только что вырвавшегося из-под притяжения отеля «Оверлук»? Разумеется, мягкие весёлые игрушки! И если дело происходит в лесу под маленькой (ладно, совсем не маленькой) ёлочкой, то кто там скакал задорно и весело, пока не прискакал? Верно! (даже не могу представить, какому, нахрен, больному на всю тыкву психу пришла в голову идея сделать такую праздничную инсталляцию на лесном пеньке)
Как же я был счастлив увидеть перекуривающих Павла и Георгия! Живые, мать его, люди, ура! Как ни странно, они тоже были рады меня видеть. И Павел сходу сообщил: «Георгий согласился тебя взять с собой, когда пойдёт звонить. Хочешь?» Конечно же, я хотел. Чем дальше от леса – тем лучше. Только пришлось подождать полтора часа до начала службы, поэтому я сказал своим хорошим знакомым, что в назначенное время буду у закрытой двери в колокольню, и пошёл осматривать недоосмотренное.
Так как храм крестообразный с центральной симметрией, то вполне логично было сделать вокруг него кольцевую тропу. Фактически, откуда ни глядь, а выглядит он примерно одинаково, поэтому особого прикладного смысла искать разные ракурсы нет – ничего нового не увидишь. Но из-за разницы в освещении и окружающем антураже впечатление производит разное: иногда умильное, иногда величественное, а иногда даже мрачное (или я это от зайки ещё не отошёл).
Здесь же под стеной храма могила народного Игумена Платона, столь много сделавшего и для самого храма, и для прихода.
И, само собой, на стене изображён святитель Николай Чудотворец, которому и посвящён храм. Чудотворец стоит, замахиваясь на зрителя мечом, а в другой руке держит отобранную у ребёнка из военно-патриотической организации «Граница» модель храма (масштаб 1:100). И во лбу фонарь горит. Николай Чудотворец – один из самых почитаемых святых в православии, но всем известно, что он ещё более популярен в западных странах под именем Санта Клаус.
И вот смотрю я на этого Деда Мороза и понимаю, что на самом деле у него в руках – игрушки! Деревянная сабелька для мальчика и кукольный домик для девочки. Ведь ни для кого не секрет, что Николай любил не только мальчиков, но и девочек. Откуда вообще пошёл Санта Клаус aka Дед Мороз? Благодаря пристрастию Николая делать тайные подарки. Эта традиция вынырнула из глубины веков по одной из первых легенд про него – спасение трёх девиц от проституции. Типа, было у отца три дочери и долговые обязательства, а более ничего не было (недвижка, правда, тоже была). И решил отец, что поскольку без приданного дочерей никто замуж не возьмёт, то путь им только один – на панель. Коля услышал об этом и тайно подбросил в окно альфонсоподобному отцу кошелёк с золотом (да-да, наш святой был мажором). Тот на радостях тут же (!!!) выдал первую дочь замуж. И так три раза подряд. Тайные подарки спасли трёх девиц от трудоустройства в дом терпимости. Легенда не раскрывает, какой маржой обернулся осчастливленному папаше первоначальный взнос в виде кошельков с золотом, ну да и не о нём заботился святитель. Забавно, что впоследствии Николай спасал людей только тройками. После трёх несостоявшихся проституток последовало спасение трёх невиновных (осужденных за взятку), трёх подсудимых генералов (Или это они же были невиновными? Вроде бы нет) и – па-бам!!! – самая смачная история про спасение трёх младенцев, которых убил и засолил в бочке предприимчивый ПротоСуиниТодд. Всё так и было, Николай прознал про тайное коварство любителя снеков, вынул три просоленных тушки из бочки, накрыл их красным мешком, взмахнул своим посохом и побежали мальцы от него со скоростью рождественских оленей. В этой истории есть ещё один угарный момент: так как на картинах трёх младенцев изображали рядом с фактурной бочкой, то Николай стал покровителем… пивоваров. Гениальный ассоциативный ряд: пиво и солёные трупики. В общем, Николай – большой молодец, но приходите к нему только по трое. Ах, да, почему его так любят в России? Ну, это совсем просто. Только сначала ещё одна история. Николай как-то выпросил в порту у проходящего мимо голодающего города пшеницы, которую везли моряки, мол, брат помирает, манку просит. Моряки сначала в отказ, нет, не дадим, нам перед императором ответ держать за каждый килограммчик. А Николай так хитро подмигнул, мол, не ссыте, мужики, вы нам откатите зерна, а мы вам новые документы (Что вам там надо, накладную, счёт-фактуру? Всё будет в лучшем виде) спроворим. И да, зерно в итоге торганули голодающим, а моряки, потирая мошну, в пункте назначения бодро отчитались по накладной за точное соответствие веса груза. Теперь с популярностью Николая у россиян окончательно понятно, да? Смотрите сами: 1) традиционные семейные ценности; 2) коррумпированные суды; 3) неподсудность генералов; 4) засолы на зиму; 5) откаты; 6) всё на троих, наконец. Можно было бы продолжать, но хватит и этого.
В размышлениях о чудесах святителя время пролетело быстрее пули. И вот я уже у закрытой двери колокольни поджидаю Георгия. И это было не зря, ей-богу. Потому что ни разу не доводилось находиться на колокольне во время звона. Хорошо ещё, что меня Георгий предупредил: «Держись!» И тут бахнуло! Басовый колокол в одно мгновение превратил меня в лист, с ветки падающий. А потом подхватил ритм звона и это было очень похоже на то ощущение, когда ты стоишь прямо перед сценой, а из порталов тебя размазывает и вдавливает в общечеловеческую массу всесокрушающий и всепрощающий самый главный рифф мировой музыки – дыыыым над водоооою!
И посмотрел я вокруг и подумал: «Это хорошо». И увидел я землю, земля была зелёна и пуста, и тьма над зеленью, и Дух Божий, кажись, вознёсся над лесом.
И увидел я свет и что он хорош. И что отделила арка свет от тьмы.
И увидел я плот, который отделил воду, которая под плотом, от рыбака, который на плоту.
И увидел я Усадьбу. И сердце моё почернело. И я уже не думал, что это хорошо, а понял, что пора возвращаться домой.
Я не стал вызывать такси. Как мне и советовала дама, доставившая меня в Николо-Прозорово, просто вышел на дорогу, увидел первую же машину с шашечками и махнул рукой. «Сколько?» – спросил водитель. «Столько, сколько по приложению, но наличными», – ответил и открыл дверцу. Пока он сообщал диспетчеру, что отказывается от вызова из-за неожиданно возникших обстоятельств, я устроился на заднем сидении и начал смотреть снимки на маленьком дисплее фотоаппарата.
– Куда едем?
– Домой.
Comments